Из тетради ушли помарки и грязь (Семён Троц)


Семён Троц, 9 лет (Омск):

В первом классе я писал медленно, а во втором и третьем нужно было писать быстрее. Мой почерк не казался мне ужасным, потому что сам я его понимал. Но он был такой неразборчивый для других, что учительница ругалась и снижала за него оценки: ей было непонятно, что я пишу.

В «Каллиграфе» почерк стал разборчивым и красивым, и таким почерком я сейчас пишу на быстрой скорости. Папа считает, что новый почерк у меня отличный. А моя старшая сестра, ей 16 лет, советует после исправления почерка заняться русским языком, чтобы в письме не было ошибок.


Дмитрий Алексеевич Троц, папа:

В детском саду Семён уже знал и писал карандашом печатные буквы. Когда пошёл в школу, его там начали учить прописным. Странно, но почему-то показывалась только их форма — без объяснений, из каких элементов они состоят. К примеру, говорилось: «Буква «А» выглядит вот так». Потом давалось задание: «Пропишите её целую строчку» — и так далее. Всё это продолжалось, пока в тетрадях сына не появились замечания красной ручкой: «Помарки!», «Грязь!».

Количество замечаний росло: «Работай над почерком!», «Много помарок!», «Очень грязно!».

Что случилось? Почему-то он стал повторно обводить только что написанное. Может быть, сомневался, что написал верно, поэтому пробовал ещё раз? Или видел, что его буква не соответствует учительскому шаблону, пытался её как-то исправить? Трудно сказать...

Количество замечаний росло: «Работай над почерком!», «Много помарок!», «Очень грязно!». Несмотря на то что в третьем классе учительница начала давать ему дополнительные задания прописать по образцам несколько строчек — всё было безрезультатно. Конечно, если ребёнок находился в спокойной домашней обстановке, то старался прописывать все заданные ему строчки аккуратно. Но если писал в классе незнакомый текст, да ещё если это была контрольная или диктант, где требовалась скорость, то вылезали одни каракули. Соединения букв разорваны, некоторые слова просто нечитаемы. За грязные письменные работы оценки снижались…

Я стал искать в интернете, кто у нас успешно занимается проблемами детского письма, и нашёл сайт «Каллиграфа». Посмотрел образцы почерка, почитал отзывы клиентов, и появилась уверенность, что у сына всё наладится. К тому же вспомнил, что лет десять назад, когда я ещё работал в рекламном агентстве «Инфо-стенд», Татьяна Михайловна Леонтьева со своим «Каллиграфом» была уже хорошо известна в Омске: значит, у неё имелся большой практический опыт. Подумал, однако, что исправлять почерк лучше ближе к сентябрю. Зимой на летний курс коррекции почерка давались хорошие скидки, поэтому забронировал место на август. Учёба в этом месяце была удобной и с точки зрения моего рабочего графика: я работаю строителем, поэтому мог присутствовать на занятиях только в утренней группе. Чтобы утром было легче вставать, решили ложиться спать пораньше.

На первом же уроке ребёнок обрадовался новым письменным принадлежностям и был очень доволен своими достижениями. Каждый день продвигался вперёд «семимильными шагами», красивых букв у него становилось всё больше и больше. Домашние упражнения выполнял днём самостоятельно. Вечером я возвращался с работы, и мы вместе обсуждали, что и как он сделал. Он подходил к делу ответственно, но я проверял, чтобы всё было в порядке. Наблюдал за результатами, хотя в сам процесс не вмешивался. Когда замечал, что на выходных его рвение ослабевает, спрашивал: «Ты хочешь заниматься? Тебе это нравится?». «Да, хочу. Да, нравится». «Ты же понимаешь, что отличный почерк с неба не свалится, нужно потрудиться. Татьяна Михайловна тебя наставляет, нацеливает на результат. Хочешь дойти до цели — совершай правильные действия».

Я думаю, что в школе таких детальных объяснений нет. Даже если школьный учитель видит, что в тетради у ребёнка грязно, для исправления ситуации просто порекомендует несколько раз написать по шаблону — и всё.

Во время учёбы он успевал и почерком заниматься, и отдыхать. Часто играл на спортплощадке — её у нас удачно построили. Она стоит в коробке домов, там хорошо и безопасно: всегда много родителей, за детей можно быть спокойным. Каждое воскресенье мы ходим вместе на рыбалку в затон «РЭБ», ловим чебаков, а его друг недавно поймал щуку. Отдыхаем там, купаемся, жарим шашлыки…

Чем нам помог «Каллиграфъ»? Здесь есть не только отличная методика объяснения написания каждой буквы, но и поддержка позитивного настроя на учёбу. Леонтьева ясно и очень подробно объясняет, от чего зависит красота и скорость письма. После этого ребёнок хорошо понимает, что от него требуется. Знает, как именно и в какой последовательности будет это выполнять, как ему лучше сидеть, как должна двигаться рука, как работает глазомер. Он узнаёт весь механизм письма, его технологию и психологию. Я думаю, что в школе таких детальных объяснений нет. Даже если школьный учитель видит, что в тетради у ребёнка грязно, для исправления ситуации просто порекомендует несколько раз написать по шаблону — и всё.

Конечно, сын и сейчас пишет не идеально: это связано с его старой привычкой держать ручку «распальцовкой». Татьяна Михайловна показала, как правильно ставить пальцы, однако писать по-новому ему ещё сложновато, а это влияет и на красоту, и на быстроту письма. Но даже с такими проблемами все его буквы выровнялись, они соразмерны по ширине и высоте, а скорость ежедневно растёт на одно-два слова в минуту.

Чем отличается новый почерк Семёна от старого? Всем! Если в старом буквы так слипались, что я не мог прочитать некоторые слова, то в новом все буквы чёткие, ровные, легко читаются. Раньше наклон был в разные стороны, рвались соединения между буквами, а сейчас наклон одинаковый, соединения аккуратные. Из тетради ушли помарки и грязь, всё теперь пишется разборчиво и чисто.