Онлайн-курс обучения письму

Почему возникла необходимость создания отдельного курса для обучения письму дошкольников и первоклассников, если в «Каллиграфе» уже многие годы есть курс коррекции почерка?

Когда к нам обращаются родители младших школьников, то многие из них рассказывают примерно одну и ту же печальную историю. О том, что воспитатели в детском саду говорили им, что ребёнка научат писать в школе. Затем в школе всю первую, вторую и третью четверти дети играли, рисовали, закрашивали и занимались всем, только не письмом. А когда в четвёртой четверти они выходили из прописи в тетрадь, то вдруг обнаруживалось, что ребёнок писать-то и не умеет! По окончании первого класса ученик не умеет писать буквы, не может соединить буквы в слова, не понимает, как оформлять письменный текст. И, к сожалению, сейчас всё это носит характер не единичный, а массовый.

Для сравнения приведу такой пример из своей жизни. В 1977 году я в 7 лет пошла в школу. Букварный период, когда мы обучались чтению по букварю и письму по прописям, заканчивался у нас в конце второй четверти. Помню, что маленькие диктанты у нас начались уже в октябре, и два праздника — Новый год и «Прощание с Букварём» — мы отмечали одновременно. По сути, дети, которые ещё ничего не умели в сентябре, учились по единой для всей страны программе, знать не знали, кто такой репетитор, и самостоятельно выполняли домашние задания, потому что родители целый день были на работе — все они к концу декабря разборчиво писали курсивом буквы и слова!

” Почему сейчас начальная школа не учит детей обычному школьному письму — курсивному, аккуратному, разборчивому?

По большому счёту, эту разницу в результатах обучения я могу объяснить следующим образом. Как известно, после развала СССР в нашем народном образовании произошли серьёзные негативные изменения. В Россию потоком хлынули образовательные гранты, выдаваемые зарубежными организациями типа Фонда Сороса.

Эти организации заказывали и спонсировали весьма сомнительные учебные продукты, которые с благословения отечественного министерства образования создавались, а затем и внедрялись в российскую школу. В результате мы имеем не облегчение школьной жизни ребёнка и не продвинутые учебные программы: посредством учёбы в школе мы имеем оглупление, отупление, одебиливание наших детей.

” То, что дети делают в современной начальной школе, списано с матрицы учебных программ, разработанной в советское время для детей с умственной отсталостью!

Говоря об этом удручающем явлении, я совершенно не собираюсь идеализировать советское образование. Потому что несмотря на то, что я была леворуким ребёнком, в то время меня весьма активно и довольно грубо переучивали писать с левой на правую руку. Из-за этого переучивания пострадала не только моя ориентация в пространстве, когда я часто путала правое и левое, но и образы некоторых букв.

Несколько отвлекаясь от темы, вспомнила забавный случай, когда наша учительница Тамара Викторовна довольно быстро диктовала слова, и надо было написать слово «цапля». И вот она уже собирается диктовать следующее слово, а я всё ещё не могу вспомнить, как пишется буква «ц»: её образ исчез из головы напрочь. Ну не могу её вспомнить, хоть ты убей! Видя, как Тамара Викторовна набирает в лёгкие воздух, чтобы произнести следующее слово, я понимаю, что если я срочно не напишу эту «цаплю», то не напишу вообще ничего. И тогда случится что-то страшное, потому что отставать от класса и получать двойку нельзя. Двойка — это нечто невообразимое, это конец света. И тогда я смотрю на доску и вижу на ней написанную букву «щ». Я прекрасно понимаю, что это другая буква, но думаю: «Будь что будет», и пишу «щапля» вместо «цапля»… Вот эта «щапля» дала мне четвёрку за диктант. Но ведь это же не двойка и не тяжёлый разговор дома!

Так вот, эту несчастную «цаплю-щаплю» мы писали уже в октябре. Причём диктант был достаточно серьёзным. Уже будучи взрослой, я смотрела свою старую тетрадь с этим диктантом: мы писали на слух 5 слов. Для первоклассника в октябре — это здорово. Скажу больше: в третьей четверти первого класса мы считали до сотни и решали уравнения с «иксом». Между прочим, это не была какая-то престижная школа Омска. Скорее, её можно было назвать школой более чем скромной. И даже в таких, обычных средних школах, первоклассники в декабре писали предложения. С третьей четверти первого класса у нас появлялся предмет «Русский язык», и мы достаточно бойко писали по 3—4 предложения в классе и дома. Уже в начальной школе мы оперировали такими научными понятиями как «имя существительное», «имя прилагательное», «имя числительное», «глагол». Члены предложения мы не путали с частями речи.  Что касается понятий «слово-предмет», «слово-действие», «слово-признак», насаждённых в современную в школу, то у нас их в принципе не было...

Что мы имеем в современной школе? Сейчас, даже в гимназиях, дети вынуждены учиться по программам, которые списаны с программы для умственно отсталых детей! Я не шучу. Когда я получала логопедическое образование, то у нас был учебный предмет «Олигофренопедагогика». В рамках этого предмета мы изучали школьные программы для учебных заведений, в которых учатся дети с умственной отсталостью. Выяснилось: то, что дети делают в современной начальной школе, списано с матрицы учебных программ, разработанной в советское время для детей с умственной отсталостью!

” По окончании первого класса ученик не умеет писать буквы, не может соединить буквы в слова, не понимает, как оформлять письменный текст. И, к сожалению, сейчас всё это носит характер не единичный, но массовый.

Сейчас букварный период у детей длится целых три четверти, и в тетрадь первоклассник выходит только в середине марта. До этого времени дети в своих прописях рисуют, штрихуют, разгадывают ребусы и кроссворды, делая всё что угодно, кроме обучения письму. А когда пропись заканчивается, когда ребёнку пора писать в тетради, то оказывается, что писать он не научился. Не потому, что он по жизни такой тупой. И не потому, что учитель — засланный диверсант.

Всё потому, что учебная программа, написанная в своё время на грант от Сороса, не ставит целью научить ребёнка письму. Просто цели у неё другие, весьма расплывчатые — например, «научить защищать свой проект». Я понимаю, что это тоже нужно — «развивать коммуникативные способности», «умение интегрироваться в общество»… Но, прикрываясь этими фразами, не получается уйти от неудобного вопроса: почему сейчас начальная школа не учит детей обычному школьному письму — курсивному, аккуратному, разборчивому?

” В результате мы имеем не облегчение школьной жизни ребёнка и не продвинутые учебные программы: посредством учёбы в школе мы имеем оглупление, отупление, одебиливание наших детей.

В последнее время, когда в России вроде бы как запущен процесс приведения различных школьных программ к чему-то единому, практика школьной жизни такова, что только в четвёртой четверти первого класса у детей начинается счёт в пределах двадцати — до этого они считают в пределах десяти. В вакханалии всевозможных учебных игр, психологических этюдов и педагогических экспериментов школа теряет детей. Нет программы, которая учит писать, но школьные требования к учащимся сохраняются. Ребёнка призывают, чтобы он писал если не красиво, то хотя бы разборчиво, а также успевал за диктовкой учителя, т.е. писал быстро. Эти требования предъявляются к каждому ученику.

Поэтому долгое время работая с первоклассниками в рамках курса «Коррекция почерка», мы пришли к выводу, что необходимо с самого начала научить дошкольника или первоклассника писать. Научить его правильно сидеть, правильно выкладывать тетрадь на столе, правильно держать ручку и вырисовывать графические значки — буквы и цифры. Легче изначально научить пользоваться этими умениями, нежели после переламывать плохие письменные привычки и на их обломках спешным образом формировать привычки новые.

Чем потом переучивать «поломанных» современной школой детей гораздо эффективнее, удобнее и выгоднее сразу научить их всё делать правильно. 27-летний опыт «Каллиграфа» и наличие интернета позволяет нам успешно помочь каждому ребёнку, где бы он не находился.